Один из самых любопытных рассказов в книге ювелира Ананова о том, как он пришел к ювелирному искусству. Он служил тогда в театре имени В.Комиссаржевской… Однажды приятель Юра, «артист Императорских театров», вызвал его к себе как «скорую помощь» с емкостью в пол-литра в кармане. Отец Юры был ювелиром и кое-чему научил сына. Но это был запрещенный промысел, и Юра его не афишировал. А в тот день, поддавшись на уговоры Ананова, он показал ему азы ремесла. Тут же из серебра они изготовили колечко. Ананов рассказывает в своем интервью:»Мы сели рядом. Впервые я взял в руки хитроумный ювелирный инструмент, попилил надфилем кусочек настоящей серебряной проволоки, отполировал на волосяном круге.
В нашей стране, чтобы прославиться, надо или умереть, или получить известность за границей. Я выбрал второй путь. После длительных торгов я подписал контракт с фирмой «Фаберже» на три года. Это клеймо я имел с 1991 по 1993 годы. Я им практически не пользовался. В контракт я ввел такой пункт, что изделие с клеймом «Фаберже от Ананова» не должно стоить дороже полутора тысяч американских долларов. Они решили, что будет много и дешево. А я выпускал или совсем дешевые пасхальные яйца, или вещи очень дорогие. Первый год я дал им тысячу франков, во второй год не дал ничего, на этом наш контракт был исчерпан, и фамилию Фаберже я больше нигде не использовал». Борьба с нелегальным ювелирным бизнесом Эпоха социализма выдвинули целый перечень ограничений. Право изготовлять любые изделия из драгоценных металлов и камней принадлежало исключительно государственным предприятиям.
Любопытный рассказ. Характеризующий это время, содержится в книге ювелира Ананова. Однажды у него производили обыск. Впрочем, в те годы любой ювелир день и ночь мог услышать тревожный звонок в дверь. Ананов был готов к нему: профессия ювелира-подпольщика приучила к аккуратности. Обыск шел несколько часов. Ананову надо было избавиться от золотого слитка. Он попросил у жены… тарелку борща. Затем положил хлеб рядом с коробочкой, в которой находились детальки и слитки. Брал хлеб, откусывал, снова клал возле коробочки, брал, откусывал, клал. Движение примелькалось. Майор, наблюдавший за ювелиром, перестал обращать на него внимание.
В какое-то мгновенье Ананов вместо хлеба положил в рот детальки, потом они плавно перекочевали в ложку и отправились на дно тарелки с борщом. Такой же путь проделал и слиток золота. Он всегда доедал то, что было в тарелке, а тут вдруг сказал жене : «Убери». Умница-жена что-то поняла и не стала выливать из тарелки остатки супа. Она оставила тарелку на кухне и прикрыла ее крышкой. Через два дня, вернувшись домой после задержания, Ананов достал из прокисшего борща то, что он в нем спрятал.