Здесь вы найдете продолжение статьи о редких идеальных бриллиантах.
Работа современного ювелира
Старинное кольцо в георгианском стиле с бриллиантом старой шахтной огранки весом более 6 карат, 1800-1820 гг. (любезно предоставлено Briony Raymond):
Если Лопес вырос вблизи с инструментами огранщика, то Брайони Рэймонд пришла к этому другим путем. Она влюбилась в Париж, когда изучала историю искусств, и, чтобы остаться там, устроилась на работу в сфере финансов. «Я могла бы этим заниматься, но мне это не нравилось, – сказала она. – Я поняла, что мне нравится помогать людям понять ценность того, что у них есть. Мне нравилось налаживать эти отношения. И я подумала, что, может быть, есть более интересный способ сделать это».
После смерти отца она вернулась в Нью-Йорк и устроилась на работу в Van Cleef & Arpels. «Моя любовь к ювелирным изделиям и бриллиантам на тот момент была всепоглощающей, я была просто одержима эстетической красотой. У меня не было коммерческого образования, поэтому я подошла к этому следующим образом: я ничего не знаю, вы же эксперты, пожалуйста, научите меня».
Она считает, что это искреннее смирение было ее секретным оружием. «Я стала совершенно одержима, изучая все об алмазах, драгоценных камнях и мастерстве изготовления на этом элитном уровне. Моя точка зрения эволюционировала от «мне это нравится, это красиво» к «я знаю, почему это важно для коллекционера»».
Что раскрывает бриллиантовая огранка
Любезно предоставлено Briony Raymond
Рэймонд рассматривает огранку как выражение индивидуальности. «Огранка кушон – мягкая, блестящая, переливающаяся – это для того, кто любит выделяться, – объяснила она. – Огранка изумруд с ее длинными, прямолинейными гранями отражает свет внутрь и наружу в определенном ритме. Бриллиантовая огранка – это буйство блеска. Одна ослепляет, другая приковывает взгляд».
Важны даже мельчайшие детали. Рэймонд объясняет: «Если камень огранен так, чтобы он был с тяжелым низом, а под ним скрывался больший вес, это выглядит скромно и ненавязчиво. Камень меньшего размера с большим основанием звучит громче и более экстравертно. Я из тех девушек, которые любят что-то большее. Я просто обожаю большие, красивые, сверкающие природные бриллианты».
Однако сердце Рэймонд принадлежит старинным камням. «Крупные граненые узоры, использовавшиеся с 1870-х до начала 20-го века, обладают восхитительной, мерцающей «аппетитностью», – сказала она, смеясь над собственной кулинарной метафорой. – Они были огранены вручную, часто неидеально, немного асимметрично. Но это несовершенство говорит о мастерстве огранщика».
Бриллианты, которые остаются с вами
Когда Лопеса спросили о его фаворитах, он сразу же назвал бриллиант Хоупа, к которому он еще не прикасался, но мечтает подержать в руках. Рэймонд тоже не колебалась: 16-каратный бриллиант старинной огранки изумруд, вероятно, 1920-х годов, в настоящее время находится на ее попечении. «У него глубоко скошенные углы, как у того, что носила бы Элизабет Тейлор, – сказала она. – Это, безусловно, мой самый любимый камень, который у меня когда-либо был».
Для нее радость заключается как в истории, так и в красоте. «Вот этот камень, ограненный и оправленный 200 лет назад. Он был ценным приобретением шести разных людей, наполненным их любовью и мечтами, и теперь мне выпала честь распоряжаться им».
Тихая сила дизайна
Бриллиант Moussaieff Red, также известный как «Красный щит», весом 5,11 карата – самый крупный из известных на сегодняшний день темно–красных бриллиантов (любезно предоставлено William Goldberg):
То же чувство сдержанности и истории лежит в основе работ Стефано Кантури. «Что мне нравится в бриллиантах, так это то, что они никогда не бывают одинаковыми, – сказал он. – Вы работаете с чем-то, что родилось миллиарды лет назад, и когда оно огранено, раскрывается его душа. В своих проектах я стремлюсь к характеру, геометрии и элегантности. Вот почему я предпочитаю квадратную огранку и огранку багет – в них есть что-то архитектурное, но в то же время чувственное. Огранка изумруд обладает таким же очарованием. Она не привлекает внимание блеском, а приковывает взгляд. Женщины, которых привлекают такие силуэты, обладают спокойной силой и неподвластным времени стилем».
Рэймонд, тем временем, говорит об интимности между драгоценностями и их обладательницей. «Украшения находятся на коже. Это талисман, способ показать, какой вы хотите, чтобы вас видели», – сказала она. Вот почему она чувствует равную благодарность независимо от того, носят ли ее изделия Рианна или коллекционер-новичок. «В мире нет недостатка в красивых украшениях. Поэтому, когда кто-то выбирает что-то из наших работ, я испытываю бесконечную благодарность. От этого никогда не устанешь».
Эта философия привела ее в ателье Van Cleef, а затем и к ее собственным клиентам, среди которых есть знаменитости, коллекционеры и семьи. Ее «сверхспособность», по ее словам, заключается в умении слушать. «Я узнаю кого-то поближе, выясняю, что ему подходит, и получаю от этого огромное удовольствие».
Бриллианты в необработанном виде грубы и неподатливы. Однако благодаря терпеливому вниманию огранщики и ювелиры раскрывают их скрытый свет. Что больше всего поражает в разговоре с Лопесом, Рэймонд и Кантури, так это то, что никто из них не рассматривает работу как навязывание своей воли. Вместо этого они говорят о том, что нужно прислушиваться – будь то к самому необработанному камню, многовековому мастерству или желаниям клиента.
Это миллиарды земных лет, столетия мастерства и преданность людей, которые верят, что каждый бриллиант, как и каждый человек, обладает блеском, который ждет, когда он обретет свободу.
С более подробной информацией можно ознакомиться на сайте
Загрузка...
