Выдающийся коллекционер Казуми Арикава рассказывает о своем необыкновенном стремлении к драгоценным антикварным сокровищам.
«Красота и волнующие душу эмоции, навеянные ювелирными изделиями, – это тема, которой я занимаюсь уже более 40 лет… Именно от такой божественной красоты душа начинает трепетать», – так пишет известный японский коллекционер Казуми Арикава в предисловии к своей книге «Божественные драгоценности: стремление к красоте» (Divine Jewels: The Pursuit of Beauty).
Это чувство он разделяет во время нашей беседы во время своего визита в Гонконг, когда страстно говорит о коллекционировании ювелирных изделий не только как об эстетическом занятии, но и как о глубоко эмоциональном учении.
«У меня было много-много личных бесед с ювелирными изделиями», – говорит он. «Молчаливых обменов мнениями», которые помогли сформировать его замечательную коллекцию из 800 предметов, которую многие считают одной из самых важных с точки зрения ценности и исторического значения.
Одним из его первых приобретений стала тиара легендарного Петера Карла Фаберже, украшенная бриллиантами и нежной бледно-голубой гильошированной эмалью. Он был настолько очарован ее красотой, что купил ее, хоть в то время она стоила ему очень дорого.
Обложка книги «Божественные драгоценности: стремление к красоте»:
«Я только начинал заниматься антикварным ювелирным бизнесом, когда наткнулся на эту тиару Фаберже, и просто не смог устоять. Я был потрясен ею, – говорит Арикава. – Это было первое украшение, которое я когда-либо купил, и оно до сих пор очень много значит для меня».
«В то время, – добавляет он, – тиары были совершенно не в моде, и в них было гораздо меньше привлекательности, чем в других видах украшений. Когда-то тиары символизировали силу и властность, но это эпоха прошла. Меня привлекла их абсолютная красота и, возможно, тот исторический вес, который они все еще имеют».
Даже сейчас, по его словам, всякий раз, когда он видит тиару на аукционе или у дилера, она словно взывает к нему: «Мистер Арикава, пожалуйста, заберите меня обратно в Японию!»
Это изделие Фаберже, ставшее началом его увлечения тиарами, стало первым из 180, которые сейчас находятся в его коллекции, включающей необычные образцы от Chaumet, Boucheron, Köchert и Casato Figli, причем некоторые из них относятся к глубокой древности.
Украшение на голову работы Жозефа Шоме (около 1921 года):
Арикава также с глубоким почтением относится к камеям и инталиям, которые он считает одними из самых «глубоких и выразительных» видов искусства.
«Для древних камеи были не просто декоративными, а священными скульптурами, наполненными духовным резонансом и силой, – говорит он. – Я давно восхищаюсь гравюрой на драгоценных камнях, особенно тем, как на этих миниатюрных работах изображаются боги, богини и героические фигуры.
В эпоху Возрождения гравюра на драгоценных камнях считалась вершиной художественного мастерства, гораздо более почитаемой и ценной, чем живопись, которая все еще была относительно новым средством. Драгоценные камни с гравировкой, напротив, восходят к древнейшим цивилизациям».
Брошь-камея с портретом Наполеона I работы Николы Морелли, начало 19 века:
Среди самых ценных экспонатов его коллекции – брошь с искусно вырезанной камеей Наполеона I, оправленной в золото, серебро, бриллианты и агат. Это произведение искусства, созданное Николой Морелли, знаменитым римским мастером-гравером того времени, известным своими работами для Каролины Мюрат, сестры Наполеона и королевы Неаполя, имеет глубокое личное значение для Арикавы.
«Я рассматриваю эту брошь как связующее звено между древностью, имперскими амбициями и художественным мастерством. Когда я держу ее в руках, я ощущаю эмоциональную связь не только с мастерством изготовления, но и с теми пластами истории, которые она несет в себе».
Еще одним шедевром является камея Медузы из золота и агата, созданная в 1844 году Бенедетто Пиструччи, которая переосмысливает Медузу не как чудовищную фигуру ужаса, а как печальную и меланхоличную, скорее трагичную, чем разрушительную.
В его коллекции также есть восхитительная коллекция деми-парюр 17-го и 18-го веков, некогда принадлежавших королевским особам, потрясающие броши в стиле ар-деко, браслеты и ювелирные часы, а также замысловатые часы 1920-х годов.
Настольные часы в стиле шинуазри, механизм фирмы Verger и маркетри Владимира Маковского от Lacloche Frères (1925):
Когда мы рассматриваем некоторые из самых замечательных экспонатов в его коллекции, впечатленные их провенансом, я спрашиваю, ищет ли он что-то особенное, путешествуя по миру, находя и иногда приобретая эти замечательные вещи.
«Позвольте мне спросить вас, – отвечает он. – Когда вы влюбляетесь, вы просматриваете анкеты людей, а затем решаете, влюбляться вам или нет? Я думаю, что нет. Насколько это красиво и впечатляюще – вот и все. То же самое происходит, когда я ищу эти вещи. О провенансе и других подробностях речь пойдет позже, и это лишь вишенка на торте. Это настоящая любовь с первого взгляда».
Продолжение следует…
С более подробной информацией можно ознакомиться на сайте
Загрузка...
