Что было до того, как необработанные камни начали огранять с помощью современных технологий?
Технологии постоянно развиваются. Я начал огранять крупные камни примерно в 2000 году, когда уже были некоторые технологии, но не такие развитые, как сейчас. Сорок лет назад мы не использовали компьютеры. Если бы у нас тогда был необработанный алмаз весом 910 карат, мы бы стремились к максимально большим камням, поэтому их было бы меньше. Огранка необработанного алмаза всегда была пошаговой: мы раскалывали камень, выявляли проблему, адаптировали решение. Lesotho Legend никогда бы не дал 67 камней, которые стали целой коллекцией ювелирных изделий. Сегодня мы тратим больше времени на анализ камня, чем на его полировку. Работа с Lesotho Legend заняла двенадцать месяцев на анализ и шесть месяцев на изготовление. После того как необработанный камень проанализирован, нанесен на карту и мы точно знаем, как он будет полироваться, сюрпризов не возникает. Сканирование камня похоже на решение пазла; мы точно знаем, какой будет готовая картинка. Учитывая финансовые последствия проекта такой важности, любые проблемы должны быть решены с самого начала. Затем мы делаем полномасштабные стеклянные копии ограненных камней, чтобы ювелир мог начать работу над коллекцией до того, как принять доставку настоящих бриллиантов.
Является ли интуиция частью процесса полировки?
Анализ необработанного камня — это отчасти технология, отчасти интуиция, но как только вы начинаете производство, не может быть места для интуиции. План, осмелюсь сказать, высечен в камне. Но это не лишает магии ту работу, которую мы делаем.
С какими проблемами вы можете столкнуться при огранке необработанного камня?
Неизменно возникают сложности. Некоторые камни можно резать, как масло ножом, но это редкость. Вы можете обнаружить включение, которое, как вы думали, было меньше пяти микрон, а оно оказалось немного больше. Если мы оставим его, камень больше не будет безупречным, поэтому его придется «нейтрализовать», а это означает повторное сканирование камня. Все это часть игры. Иногда появляются природные элементы, такие как зернистость [линии, образующиеся внутри алмаза из-за неравномерного роста кристаллов], которая влияет на чистоту. Это то, что мы никогда не сможем полностью устранить.
В какой степени технология может сделать огранку процессом без риска?
Не существует такого понятия, как нулевой риск, но мы стараемся свести риск к минимуму, прежде чем начать огранку. Это еще одна причина, по которой важно знать, где был добыт камень. Например, мы знаем, что на руднике Летсенг в Лесото добывается большое количество необработанных алмазов, которые становятся бриллиантами D-Flawless IIa [самыми редкими и чистыми]. 910-каратный алмаз Lesotho Legend, о котором мы говорили ранее, является одним из них. Знание происхождения камня не устраняет риск полностью, но это делает нас более уверенными.
Клиенты запрашивают нестандартную огранку?
Иногда. Мы работали над проектом с японской фирмой, которая хотела квадратные камни с определенной огранкой. Мы также производили знаковые огранки для ювелирных домов. В настоящее время у нас есть проект для большого камня, который будет иметь необычную форму, но это все, что я могу вам сказать.
Некоторые коллекционеры покупают ювелирные изделия в качестве инвестиций, и мы знаем, что ценность ювелирных изделий, которые несут на себе подпись известного дома, возрастает. Представьте себе ожерелье с большим бриллиантом из исключительного необработанного алмаза. Будет ли он иметь более высокую стоимость из-за своего происхождения, чем другой камень с идентичными свойствами?
Да, но не только. История необработанного камня, которая документируется, играет свою роль, как и наследие и креативность ювелирного дома, который изготавливает изделие. Клиент покупает работу ювелира с богатым опытом, но он также приобретает исторический камень. Есть коллекционеры, которые следят за коллекциями определенных домов годами. Они вкладывают большую часть своего состояния в исторические изделия, которые становятся частью их имущества.
Представляют ли выращенные в лаборатории бриллианты угрозу для природных бриллиантов, как культивированный жемчуг для природного жемчуга, когда Микимото представил его в конце XIX века?
Сказать «нет» означало бы отрицать реальность, но мы должны помнить, что бриллиант может быть кольцом за сто долларов из Wal-Mart или необработанным камнем в 439 карат. Продукт один и тот же. Вопрос на самом деле должен быть в том, какой тип бриллианта конкурирует с выращенным в лаборатории? О какой категории продукта мы говорим и какой тип клиентов может рассматривать выращенный в лаборатории бриллиант как настоящую альтернативу? Например, один из разговоров о выращенных в лаборатории бриллиантах касается выбросов углерода. Некоторые люди говорят, что предпочли бы купить выращенный в лаборатории бриллиант, потому что он оказывает меньшее воздействие на окружающую среду, но это ошибочное мнение. Индустрия выращенных в лаборатории бриллиантов далека от того, чтобы быть чистой технологией.
Являются ли они для вас конкурентами?
Представьте, что у кого-то есть от тысячи до двух тысяч евро, которые он может потратить на бриллиант. Выращенный в лаборатории бриллиант был бы интересным вариантом, поскольку это означало бы гораздо более крупный камень и, вероятно, с лучшей чистотой, чем натуральный бриллиант за ту же цену. Если же этот человек коллекционер, он вряд ли захочет покупать выращенные в лаборатории камни. Как сайтхолдер мы видим не только редкие необработанные алмазы, но и камни, предназначенные для оптовиков или производителей, которые работают с продукцией более низкого качества. Цены на алмазы в этой категории, которые напрямую конкурируют с выращенными в лаборатории, действительно сильно изменились. Вот почему мы предпочитаем фокусироваться на высшем качестве. Я еще не слышал, чтобы кто-либо из ведущих ювелиров выражал желание перейти на выращенные в лаборатории камни. Некоторые бренды это сделали, но они не в той лиге. Пятнадцать лет назад ведущие ювелирные дома составляли 15 % нашего дохода. Теперь это практически три четверти. Так что мы на самом деле не конкурируем с выращенными в лаборатории камнями, хотя я не могу сказать, что этого никогда не произойдет. У меня нет хрустального шара.
Всегда ли можно отличить натуральный бриллиант от выращенного в лаборатории?
Под лупой это практически невозможно, но с помощью оборудования мы можем увидеть, что натуральный алмаз имеет другую кристаллическую структуру. Линии роста натурального камня идут во всех направлениях, тогда как выращенный в лаборатории камень производится последовательными слоями и будет иметь параллельные линии роста. Пол площадью 500 квадратных метров в нашей штаб-квартире в Антверпене отведен для сортировки и просеивания мелких камней, в том числе микроскопических, для определения их натуральности. Мы доставляем их нашим клиентам в защищенных от несанкционированного доступа пакетах. Наши клиенты ожидают, что мы будем проверять 100 % поставляемой нами продукции, и мы должны быть уверены, что ни один выращенный в лаборатории камень не был случайно смешан с натуральными камнями. Мы также удаляем то, что мы называем неопределенными камнями. Они не обязательно выращены в лаборатории, но мы не можем сразу определить, что они натуральные. Видя это, я думаю, что у натуральных алмазов есть будущее, вероятно, в ювелирном деле высокого уровня.
Taché — диамантер ведущих ювелирных домов. Часть 1
Источник информационного материала и иллюстраций: https://www.europastarjewellery.com/jewellery-highlights/tache-diamantaire-to-the-leading-jewellery-houses.html
Загрузка...
