Таинственное исчезновение Леона Рувена

Почти незамеченной прошла недавняя продажа 12 тетрадей с гуашью и более 3000 рисунков Леона Рувена. Один из флагманов французского ювелирного искусства, похоже, канул в лету.

Леон Рувена (Léon Rouvenat) был на пике своей славы в 1850–1870 годах, в середине Второй империи. Среди его конкурентов – Бушерон (Boucheron), Фонтене (Fontenay), Меллерио (Mellerio), Фроман-Мерис (Froment-Meurice) и Альфонс Фуке (Alphonse Fouquet). Картье еще не было на ювелирной сцене.

Рувена произвел фурор на всемирных выставках, где получил высшие призы, медали и престижных клиентов. В 1867 году императрица Евгения купила великолепную брошь в виде ветки сирени с бриллиантами. Пресса была в восторге: «Репутация этой известной компании говорит сама за себя… Что касается вкуса, простоты и идеальной гармонии – не ищите дальше». И все же это не помешало компании угаснуть как раз перед Первой мировой войной.

Гений натурализма

Элегантные женщины в кринолинах любили украшения в этрусском стиле, натуралистические или с готическим оттенком. Леон Рувена создавал диадемы с шиповником, ожерелья с остроконечными кистями, трансформируемые медальоны, броши, украшенные цепочками, арабесками, пальметтами. Его виртуозность в работе с металлом (чеканка, штамповка) напоминает нам о том, что он был учеником (до 1849 года помощником) ювелира Кристофля (Christofle). Он изобрел cachemirienne – брошь, стержень которой он заменил двумя зубцами, чтобы держать кашемировую шаль. Его броши-колибри были легки как паутина, а брошь с веткой сирени трепетала при малейшем дуновении. Говорят, что он был вдохновлен веткой белой сирени. Каждое утро в мастерскую приносили свежие цветы, чтобы его рабочие могли сделать точную копию.

Один из первых в мире производителей ювелирных изделий

Леон Рувена был частью общего движения к индустриализации во Франции, первой фазы великих компаний, которые мы знаем сегодня. В 1851 году он открыл просторную мастерскую со стеклянным потолком, в которой вместе трудились золотобойщики, гранильщики, ювелиры и полировщики. Новаторский ход! До этого все они работали отдельно, втиснувшись в комнаты с разными санитарными нормами. Рувена инициировал многочисленные социальные меры, такие как пенсионные фонды.

Международный ювелир

Благодаря сотрудничеству с Кристофлем Рувена унаследовал клиентуру из Южной Америки. Он создавал мечи и наряды для генералов и президентов латиноамериканских стран. Его первая брошь-колибри досталась королю Пруссии, а тридцать восемь других были заказаны вице-королем Египта. Пояс, ожерелье, брошь в виде белой цапли и серьги Рувена стали гордостью и радостью персидского шаха. Рувена очень быстро понял потенциал туристического бума, нацеленного на «тех богатых иностранцев, которые посещают Францию ​​и редко возвращаются, не купив некоторые из ее драгоценностей». Они стекались во Францию ​​со всего мира на поездах, паромах и трансатлантических лайнерах. Тем временем сам ювелир пересек Ла-Манш, чтобы принять участие во Всемирной выставке 1851 года в Лондоне, в Хрустальном дворце.

Загадка Рувена

У Леона Рувена не было достойного преемника, никто не поддерживал его видение и талант. Немногие великие компании той эпохи сохранились, за исключением Boucheron, Chaumet и Mellerio. Сегодня, как это ни удивительно, произведений Рувена очень мало: дюжина на аукционах и одна оставшаяся брошь-колибри. Никто не знает, где брошь с веткой сирени, и существует ли еще хоть одна cachemirienne. Что касается музеев, то только в МЕТ есть брошь, которая просто «приписывается» мастеру. Отметим, что компания, которая производила и для других, не всегда ставила клеймо на свои украшения. Так что в каких-нибудь частных коллекциях могут храниться драгоценности Леона Рувена.

Источник информационного материала и иллюстраций: https://www.thefrenchjewelrypost.com/en/style/rouvenat-paris-second-empire-jewelry/