Интервью с Ноной Дроновой: Путь от художника к магнату
Самая важная история — это твоя собственная.
Вопрос: Нона, давай начнём с самого начала. Кто ты по корням? О чём ты можешь рассказать о своём происхождении?
Нона Дронова: Мои корни очень глубокие и древние. Я происходю из известных родов Гедеминовичей и Комаровских. Родители всегда учили меня ценить традиции и культуру, при этом не бояться идти вперёд, экспериментировать и искать свой путь. В этом доме всегда звучала музыка, искусство, история — и это сформировало моё восприятие мира. Я поняла, что творчество — это не просто ремесло, а жизненный принцип. Это передалось мне по наследству, и я горжусь тем, что могу продолжать эту линию.
Вопрос: Нона, твоя страсть к минералам и редким камням ощущается как врождённая. Это действительно идёт откуда-то глубже?
Нона Дронова: Безусловно. Моя любовь к минералам и редким породам — это наследие по прямой линии. Мой прадед имел собственные камнеломни под Москвой и на Урале. Он был человеком эпохи, предпринимателем с научным складом ума. Именно он подарил автору знаменитой книги «Драгоценные камни» Пыляеву учебные коллекции с минералами Подмосковья — уникальные по подбору и качеству. Более того, прадед финансировал первое издание этой книги, что по тем временам было делом почётным и чрезвычайно уважаемым.
Эта история связана для меня не только с прошлым, но и с личной драмой. У меня была та самая книга — с дарственной надписью от Пыляева моему прадеду. Настоящая реликвия. Но в 1978 году я ехала в метро поздно вечером, читала её на коленях — и заснула. На одной из станций мужчина рывком вырвал её у меня из рук, и двери сразу же закрылись. Я осталась внутри вагона с пустыми руками. Эта книга исчезла навсегда. Но память о ней — и о моём прадеде — осталась со мной. Наверное, именно тогда я поняла, что вещи приходят и уходят, а суть — остаётся в знании, в крови, в преемственности. Вот так я храню своё наследие: не в полках, а в поступках.
Вопрос: Ты говоришь о творчестве, но как это связано с твоим детством? Что ты помнишь об этом времени?
Нона Дронова: Моё детство прошло в окружении людей искусства. Мы с детства дружили с детьми таких выдающихся художников, как Илья Глазунов. Это было невероятное время, когда я вбирала в себя атмосферу мастерских, галерей, общение с творческими личностями, которые жили по своим законам, абсолютно не похожими на обыденность. Это был настоящий художественный рай, который определил мои дальнейшие шаги в жизни. Более того, я училась живописи в одной из самых престижных студий в Оружейном переулке, где занималась с детьми Ильи Глазунова. Эта аристократичная атмосфера, насыщенная творческими открытиями, оставила в моей душе неизгладимый след и сформировала мой взгляд на искусство.
Вопрос: Ты часто говоришь о своей ранней художественной среде. Но ведь твой путь был не только про живопись, верно?
Нона Дронова: Абсолютно. Моя художественная школа была не только в студии, но и в полях — буквально. Нас, тогда ещё детей, вывозили на реставрационные работы в Новый Иерусалим под Москвой. Это было совершенно особенное время. Мы не просто рисовали — мы делали настоящие измерения керамических изразцов в Скиту патриарха Никона. Мы касались истории руками, вдыхали пыль веков. Для ребёнка это был почти археологический восторг.
Именно тогда я впервые почувствовала красоту старинной кладки. Я научилась отличать подлинный, глубоко насыщенный кобальтовый синий на глазурованных изразцах — особый, плотный, благородный, со следами огня и времени. Тогда я ещё не понимала, что это станет для меня первыми уроками по колористике глазурей. Но именно эти знания, полученные «в поле», стали основой моего будущего взгляда, когда я начала собирать антикварный фарфор. Я научилась видеть нюанс, слышать цвет и отличать подлинность от имитации по одному отблеску на старой эмали.
Вопрос: Как ты пришла к решению учиться за рубежом, и как оказалась на бирже в Антверпене?
Нона Дронова: Я всегда стремилась к знаниям и пониманию искусства в его глобальном контексте. Для меня Антверпен был не просто городом — это была площадка для обмена идеями и мастерством. Мое обучение на бирже в Антверпене стало важным этапом в понимании ценности и роли искусства в экономике. Я углубилась в вопросы редких минералов, драгоценных камней и изучала, как искусство может быть связано с инвестициями и коллекционированием. Это была первая встреча с миром, где творческая идея встречается с финансовым расчетом, и я поняла, насколько важно уметь совмещать эти две стороны.
Вопрос: Ты также продолжила своё обучение в аспирантуре и докторантуре. Какие учителя оставили наибольшее впечатление на твой путь?
Нона Дронова: Аспирантура и докторантура — это были годы intense работы. Я встретила много людей, которые изменили моё восприятие науки и искусства. Мои учителя были настоящими мастерами, которые показывали, как важно соединять знания с практикой. Одними из самых ярких и значимых были профессора Дмитрий Минеев и Феликс Каминский, с которыми я занималась минералогией драгоценных камней. Их глубокие знания и страсть к своему делу стали для меня настоящими ориентирами. Они научили меня уважать каждую грань камня, понимать его происхождение и значение, а также важность научного подхода в исследовании материалов.
Вопрос: Твоя карьера в ювелирной индустрии имеет совершенно уникальные вехи. Как ты попала в Антверпен? Это ведь не просто город, это столица алмазного мира.
Нона Дронова: В Антверпен я попала не туристкой и не на экскурсию. Я ехала уже с опытом, уже с партией. До этого у меня был крайне серьёзный этап — я провела закупку крупной партии алмазов в Сьерра-Леоне и в Гвинее. Это была не просто поездка — это был риск, это было решение. Меня возили туда на броневике, а камни я покупала прямо у вождей племён, в пыльных хижинах, где по-прежнему всё решают глаза, слово и умение видеть, что перед тобой — нажива или подлинная ценность.
Я вернулась оттуда с партией и отправилась в Антверпен, чтобы — как я тогда думала — осознать свои ошибки. Но ошибок не было. Всё сыграло — и чутьё, и образование. Это была не удача, это была система. Мои знания, полученные в Московском геологоразведочном, сработали как точный механизм. Я училась у великого Вячеслава Шигина — основоположника отечественного бриллиантового производства, глыбы технологической мысли. Он преподавал нам технологию превращения алмаза в бриллиант, и делал это с такой точностью и строгостью, что ты навсегда запоминала, как вести себя с камнем.
В Антверпене меня принял один из самых известных дилеров крупных алмазов. Это было признание. Там я уже говорила на равных. Я не пришла туда учиться с нуля — я пришла понимать глубже, тоньше, стратегически. Мои знания, моя дисциплина и опыт позволили мне войти в те кабинеты, куда пускают только своих. Женщина с российским технологическим мышлением, которая лично торговалась с вождями в Гвинее, — этого они не ожидали. Но именно это и стало моим преимуществом.
Вопрос: Ты говоришь о традициях и наследии, но как ты пришла к созданию научной школы и медиаплатформы, о которых сегодня знают многие?
Нона Дронова: Моё решение создать научную школу было вызвано желанием передать знания и сохранить уникальные традиции ювелирного искусства. В 2000 году я стала профессором кафедры «Ювелирное искусство» в Высшей школе народных искусств. Это был не только педагогический проект, но и инициатива по сохранению и развитию уникальных навыков ручной работы, основанных на исторических традициях. Сегодня мои ученики становятся ведущими специалистами и дизайнерами в мире ювелирного искусства. А медиаплатформа, как «Голос эксперта», стала необходимостью для распространения знаний и установления диалога с широкой аудиторией. Мы живём в мире, где важно быть не только мастером, но и открытым для мира.
Вопрос: Как ты стала магнаткой в своём деле, и что для тебя значит это слово?
Нона Дронова: Стать магнаткой — это не просто вопрос денег, хотя, конечно, финансовая независимость тоже важна. Для меня это прежде всего — умение управлять своей жизнью, делать свои принципы основой успешной деятельности. Это труд, целеустремлённость и, конечно, страсть. Я не боюсь трудностей, не боюсь создавать и разрушать, если это необходимо. В мире искусства нужно уметь создавать ценность, и мой путь был именно таким — от упорного труда и страсти к тому, чтобы сделать свою работу востребованной и значимой. Успех — это способность находить гармонию между внутренними стремлениями и внешним миром.
Вопрос: Ты также упомянула о своём уважительном и плодотворном сотрудничестве с Сергеем Грибняковым. Можешь подробнее рассказать об этом?
Нона Дронова: Сергей Грибняков стал для меня не только другом, но и важным партнёром в реализации моих проектов. Он всегда поддерживал меня, в том числе финансово, что позволило воплотить в жизнь такие проекты, как медиагруппа «Санлайт». Его спонсорская помощь и верность идеям, которые я продвигала, сыграли огромную роль в успехе моего дела. Мы разделяли одно понимание искусства, его значимости и влияния на общество, и я безмерно благодарна ему за то, что он был рядом и поддерживал меня в эти важные моменты.
Вопрос: Кто поддержал тебя в создании столь весомой издательской платформы? Научные книги, методики, учебники — это ведь не просто текст.
Нона Дронова: Главным союзником и стратегом в этом деле был Сергей Грибняков. У него удивительная способность чувствовать тренды не умом, а кожей — почти на генетическом уровне. Он мгновенно понял, что пришло время зафиксировать мой многолетний труд — курсы, лекции, исследования, размышления — в серьёзных печатных изданиях. Это был не просто акт поддержки, это было продуманное решение, основанное на дальновидности.
Сергей подошёл к процессу с максимальной тщательностью. Он не экономил ни на бумаге, ни на печати, ни на деталях. По его инициативе все мои книги и учебники были изданы в типографии «Известия» при Управлении делами Президента Российской Федерации. Это было принципиально: качество, престиж и символическая весомость издания должны соответствовать содержанию.
Он лично выбирал материалы, контролировал верстку, обсуждал шрифты и тиражи. Потому что понимал: книга — это не просто носитель знания. Это знак, это маркер эпохи, это предмет, который должен внушать уважение и вызывать желание передать его дальше. Благодаря Сергею мои издания стали именно такими — фундаментальными, эстетически безупречными и нужными не на один сезон, а на поколения вперёд.
Вопрос: Какие у тебя планы на будущее? Чем ты хочешь вдохновить своих подписчиков и читателей?
Нона Дронова: Моё главное желание — продолжать развивать и поддерживать традиции, а также использовать современные платформы для распространения знаний о ювелирном искусстве и культурном наследии. В будущем я хочу провести ещё больше выставок, мастер-классов и лекций, которые будут связаны с интеграцией искусства и науки. Я всегда стремлюсь вдохновлять людей на творчество, на поиск своего пути и на стремление к совершенству.
